Российская Академия наук: самарские ученые «за» и «против» реформы

О том, стоит или нет проводить реформу Российской Академии наук, о предложениях самих ученых и о том, почему не стоит перенимать полностью западный опыт – в интервью заместителя директора по научной работе Самарского филиала Федерального бюджетного учреждения науки Физического института им. П.Н.Лебедева Российской академии наук, кандидата физико-математических наук Владимира Казакевича.

- Напомним, что правительство Российской Федерации предложило реформировать Российскую академию наук. Суть реформы – в кардинальном изменении структуры РАН. Планируется разделить научную деятельность и хозяйственную. Ученые должны заниматься непосредственно исследованиями. Кроме того, авторы законопроекта предлагают объединить Российскую академию наук, Медицинскую академию и Сельскохозяйственную академию. Итак, как сами ученые отнеслись к этому предложению?

- Проект реформы, который мы увидели несколько недель назад, для ученых стал в значительной степени неожиданностью. Я видел пояснительный материал, лежащий в основе этого проекта, с элементарными математическими ошибками, что говорит о том, насколько скоропалительно готовился этот исключительной важности документ. Также показательно, что до сих пор научной общественности неизвестен автор проекта реформы. И потом… Сколько можно проводить реформы, результаты которых весьма далеки от запланированных? Реформа образования, здравоохранения, ЖКХ – мы на себе ощущаем их результаты! Только вот с каким знаком? Поэтому соглашаться с тем, что задуманная в правительстве реформа удастся, было бы наивно

- Как вы относитесь к идее, прописанной в проекте - отдать управление имуществом РАН и текущие административные дела в ведение специально созданного федерального агентства?

- Давайте уточним… Все оборудование, административные и лабораторные здания, полигоны, научные станции, суда – все то, что мы называем имуществом, принадлежит не РАН, а государству. В начале девяностых Академии наук удалось убедить правительство отказаться от идеи приватизации имущества РАН. И вот эта идея всплывает снова… Когда говорится о том, что чиновники будут управлять имуществом, а ученые заниматься наукой, то у меня это утверждение вызывает недоумение. Был Рособоронсервис… Мы что, хотим его повторения в виде, например, Росакадемсервиса?… А не пора ли задуматься, почему не идут реформы? Второе. Об аренде. Вы что, считаете, что ученые занимаются этой работой с большой охотой? Возьмите хотя бы наш институт. Да, мы сдаем часть своих помещений в аренду, потому что не получаем от государства необходимых для покупки оборудования средств. Если бы деньги, которые поступают к нам от арендаторов, нам выделяло государство, мы бы отказались от этой суеты. Ведь мы, как филиал, все действия должны согласовывать с Москвой. Проведение конкурсов, переписка, подготовка документов, бухгалтерская возня, проверки КРУ – огромная головная боль. Но не от хорошей жизни мы это делаем. Однако ставить нам в вину деятельность, которая разрешена законом, неправильно. Конечно, у нас есть договоры, гранты, бюджетное финансирование. Но аренда – это одна из составных частей пополнения нашего бюджета без которой, увы, мы сейчас обойтись не можем

- Выступая на заседании Госдумы, заместитель Председателя Правительства РФ Ольга Голодец упрекнула академиков в том, что они все довольно старые. Средний возраст – 74 года…

- Мне кажется, нетактично, укорять членов Академии тем, что они немолоды. Ведь эти люди всю жизнь отдали науке, достигли результатов мирового уровня. Это же интеллектуальная элита нашей страны. Знаете, когда в Куйбышеве в 1980 году образовался филиал ФИАН, средний возраст наших сотрудников составлял 28 лет. Мы брали на работу лучших выпускников самарских вузов, к нам приезжали молодые специалисты из других городов. Сейчас средний возраст сотрудников филиала 59 лет. И не потому, что мы не хотим набирать молодые кадры. Есть такое понятие, как фонд заработной платы и штатное расписание. Так вот, за последние двадцать лет нам серьезно урезали фонд заработной платы и финансирование. Вот и можем мы предложить молодому многообещающему выпускнику университета лишь 11 тысяч рублей в месяц. А как вы считаете, можно ли прожить с семьей на эти деньги? … Где уже тут думать о высокой науке? Вот и приходится использовать все самые малые возможности, сохраняя наш самый ценный капитал – коллектив сотрудников. Каждый научный сотрудник со степенью в нашем филиале обязательно преподает в том или ином институте

- Насколько большее финансирование вам необходимо?

- Раз в 50 по сравнению с существующим, и речь идет отнюдь не о зарплатах. Последние 20 лет деньги на основные средства по сути дела не выделялись. Это означает, что наша исследовательская база устарела именно на 20 лет. Новое оборудование, которое мы приобретаем, - это, в основном, компьютеры – тут никуда не денешься, если мы хотим получать и обрабатывать информацию, которая нам необходима для работы. Кроме того, за эти же годы было приобретено около десяти жизненно важных для нас приборов. Однако значительная часть действующего сегодня оборудования – это та, что была изготовлена еще в советские времена. Надо отдать должное - работает это оборудование надежно

- Говорят, что реформа Академии необходима для того, чтобы она соответствовала современным реалиям, более походила на западные образцы.

- Знаете, когда в СССР запустили искусственный спутник, в США Агентство национальной безопасности собрало экстренное заседание по этому поводу, решая, почему СССР опередил Америку. Эксперты АНБ сделали неожиданный вывод: в СССР лучшая в мире система образования. Мы гордились своей системой образования, законно гордились. Наша система образования была органично вплетена в систему нашего воспитания. В известный момент эта связь оказалась разорванной. А в такой ситуации не будет работать никакая система образования! К сожалению, эксперты  сейчас пытаются убедить нас в том, что нет ничего лучшего, чем западная система образования. Наверно это так, только сначала мы перестали быть самой читающей страной в мире, и сейчас по этому показателю не входим даже в число пятидесяти стран мира. Также и с Академией… Российской академии наук около трехсот лет. Однако Петровская Академия и РАН – разные вещи. В СССР ежегодно открывались новые институты по разным направлениям исследований. Созданная в двадцатом веке система получения научных знаний позволила СССР стать мировым лидером. Был накоплен богатейший опыт! И отвергать этот опыт просто непростительно. Сейчас много говорят о грантовой системе поддержки научных исследований, но почему считается, что грантовая система лучше? Просто потому, что она принята на Западе? Но в России она в чисто западном виде, как и многое другое, реально не работает. Судите сами: ученый, работая над какой-то проблемой, уделяет ей долгие годы, и обидно осознавать, что сегодня твоя работа финансируется, а завтра не будет просто потому, что эксперт, который со стороны грантодателя оценивает результаты твоей работы, предвзято к тебе относится или у него есть некие иные причины (мне известны такие случаи)? В такой ситуации работать очень сложно. Не способствует такая система развитию науки

- Сторонники реформы уверяют, что отдачи от РАН сейчас государство практически не имеет, хотя вкладывает в нее немало денег. А вы что думаете?

- Знаете, в тех или иных вариациях я часто слышу это утверждение от представителей разных слоев нашего общества. Что же, давайте разберемся. Задача РАН – это получение новых знаний, и с этим Академия, смею вас уверить, справляется, несмотря на проблемы с финансированием. Новые знания – это продукт, создаваемый РАН. Но осознать важность этих результатов в обществе объективно могут немногие. Для общества в целом результат труда становится понятным, если он овеществлен в товарах или услугах, которые повышают эффективность нашего труда, делают нашу жизнь безопаснее или комфортнее. Однако производство товаров и услуг – это не задача РАН. Это задача бизнеса. Для бизнеса эта связка – «академическая наука + бизнес» - должна быть выгодна потому, что в результате он получит прибыль. Для ученых же выгода состоит в том, что они, с одной стороны, работая с бизнесом, получают дополнительные средства для проведения исследований, а с другой – увеличивается в целом финансирование науки со стороны государства, за счет увеличения объема собираемых с бизнеса налогов. Однако в России эта схема только сейчас едва-едва начинает работать. Только сейчас российские производители начинают понимать, что приобретенное на Западе относительно дешевое оборудование, отнюдь не является последним словом западной научной или инженерной мысли, что накладные расходы по эксплуатации оборудования, а тем более по его ремонту, стоят не намного дешевле приобретения нового, на которое денег уже не хватает. Вот и начинает российский производитель обращаться за помощью к российской науке. Конечно, наука поможет! Поможет настолько, насколько позволяет ее пусть не новая, но сохраненная и работающая материальная база. Главное, что сохранены научные кадры академических институтов. Кадры, которые могут разобраться в технических или технологических проблемах предприятия и предложить пути и способы их решения. Знаете, для российской науки сейчас наступил очень важный момент, когда она может помочь российскому производителю. Но ведь именно для решения ключевых, стратегических задач и создавалась Академия. Система РАН - это широкий спектр академических институтов, работающих в разных областях знаний. Именно масштабность, широта и глубина исследований академических институтов позволили СССР в кратчайшие сроки буквально с нуля создать ядерный щит страны и атомную промышленность, успешно ликвидировать возбудителей ряда тяжелых болезней, создать новые сорта агрокультур с улучшенными свойствами, выйти в космос, начать широкое внедрение лазерных технологий. Обратите внимание - все те достижения Советского Союза, которыми мы можем по праву гордиться, стали возможны при непосредственном участии академической науки. Важно отметить, что эти достижения – реализованные государственные задания. Однако в современной России ситуация существенно иная: в отношениях с предприятиями государство с трудом отказывается от принципов администрирования и только приобретает опыт управления через разнообразные программы экономического развития, налоговые послабления или ужесточения. Ведь помогла же реально российскому автопрому федеральная программа продажи новых отечественных автомобилей населению с определенной финансовой льготой при сдаче старых. Почему бы не развивать этот опыт и дальше? Решило предприятие провести техническую модернизацию, вложило свои собственные средства, еще столько же получило от государства. Готово предприятие стать по-настоящему инновационным - а здесь без науки никак не обойтись! – все то же самое, плюс налоговые льготы. И заработает система. У предприятий появится перспектива экономического развития. Молодежь на таких предприятиях станет с интересом работать, видя перспективы. А наука? А наука и дальше будет помогать тем, кто в ней нуждается. Ведь во всем мире наука – это бесценный капитал нации. Вот такой мой непростой ответ на Ваш такой, казалось бы, простой вопрос. А что касается предложенной реформы РАН… По сути это объявление российской науке войны. Нужно помнить, однако, что любая война заканчивается поражением… Проводить реформу РАН в предложенном виде – это культивировать коррупцию, масштаб которой будет возрастать по мере снижения уважения граждан к своему государству

- Но ведь сами академики последние годы предпринимали попытки реформы РАН?

- Любая реформа нужна или актуальна тогда, когда в ней возникает необходимость. Любая идея жизнеспособна, когда она к месту и ко времени. Разве сейчас возникла ситуация, когда необходимо срочно реформировать РАН? С точки зрения того, что мы поставили перед собой задачу сохранить страну, а страна может быть сохранена только в рамках высокотехнологичных производств, мы должны делать все, чтобы эти высокие технологии у нас развивались. Так, РАН должна работать и работает над тем, чтобы эти высокие технологии создавались. На мой взгляд, если бы сейчас на академическую науку выделялось не меньше средств, чем в СССР, если бы сохранилась система передачи знаний через отраслевые министерства и институты в производство, то РАН могла бы существовать и дальше в том виде, в котором она существовала. Поскольку в годы приватизации в России отраслевые институты, как система, были уничтожены, эта связь оказалась разорванной, и сейчас, соответственно, необходимо добавить эти недостающие связующие звенья. Хотим мы того или нет, это все равно переделка структуры РАН. Я полагаю, что если бы ученые сами разрабатывали концепцию реформы, то они пошли бы по пути создания научных центров, связанных с производственными предприятиями и образовательными учреждениями, центров, в которых результаты академических исследований переплавлялись бы в конкретные решения проблем конкретных предприятий. Будь то разработка новых технологий, изготовление малых партий изделий или подготовка узкопрофильных специалистов

- Можете объяснить на конкретном примере, как будет работать такая система?

- Разумеется. Возьмем Западную Германию. После Второй мировой войны оказался разгромленным не только Третий Рейх, но и мирового уровня германская наука. Разгром довершила реализация плана Маршалла. Наука в Западной Германии, в том смысле, какой она была до войны, просто перестала существовать. И когда в начале 50 годов прошлого века были созданы квантовые генераторы СВЧ диапазона, а через десятилетие – лазеры, ситуация складывалась так, что широкомасштабные исследования в этом направлении развивались только в США и Советском Союзе. Так вот, правительство Федеративной Республики Германия, понимая важность развития лазерных технологий, в начале 80 годов приняло программу создания в стране системы лазерных центров. Цель этой программы – вхождение ФРГ в число стран, владеющих передовыми лазерными технологиями и производящими лазерное оборудование мирового уровня. Достижение этой цели планировалось осуществить путем сосредоточения в таких центрах научно-исследовательских и учебно-образовательных лабораторий и производственных участков, решающих задачи, стоящие перед различными предприятиями Германии. Разумеется, реализация проекта требовала больших финансовых затрат. И эти средства были найдены. Подключились и федеральные земли, которые также стали вкладывать средства в развитие лазерных центров на своих территориях. Ведь было понятно, что помимо экономического роста, обусловленного деятельностью центров на этих территориях, можно ожидать и положительные социальные изменения. Почти два десятилетия эти центры пользовались финансовой поддержкой государства. Я был во многих из них и могу судить о результате принятого тридцать лет назад решения. Возьмем, например, город Эмден на северном побережье Германии, в Нижней Саксонии, экономика которого раньше определялась в основном рыболовством. Но вот появился лазерный центр, который стал специализироваться на разработке и использовании технологий лазерной резки и сварки для предприятий Западной Германии. Ученые создавали новые технологии. Лазерный центр превратился также в крупный образовательный центр, где студенты и молодые специалисты обучались секретам лазерных специальностей. В центре стали учиться студенты из других стран, в том числе и из России, в частности из Архангельска. Студенты учатся работать на новейших лазерных установках. Связанный развитой сетью железных и автомобильных дорог с остальными городами Германии лазерный центр Эмдена успешно сотрудничает с самыми известными немецкими фирмами, выполняет их заказы, готовит для них специалистов. Примерно по такой схеме развивались лазерные центры в Ганновере, Аахене, Берлине, Мюнхене… Сейчас уже нет необходимости финансирования деятельности этих центров со стороны государства, ведь в стране создана целая отрасль индустрии: фотоника. И сейчас Германия - лидер в производстве лазерных установок, отрасли, которая приносит стране миллиардные (в евро) прибыли. Вот так целенаправленная поддержка государства привела к тому, что была создана с нуля целая отрасль высокотехнологичной промышленности. Вот это можно и нужно было бы сделать в России

- Значит, вы против попытки реформирования РАН извне, но признаете необходимость перемен «изнутри»?

- Безусловно. Большинство ученых выступают против этой бездумной перестройки, абсурд которой мне, например, очевиден. Ведь что предлагают правительственные реформаторы? Скукожить Академию до какого-то элитарного клуба академиков, а для управления академической собственностью назначить неких управленцев. Отрываем голову – академию – от органов – институтов, ставим некого «менеджера» для управления институтской собственностью, а потом делаем с этим институтом что угодно! Приходит в институт управленец и говорит – вот эта лаборатория не нужна совсем, потому что в мире этим не занимаются, поэтому мы ее продадим, выручим деньги и купим оборудование новое. А то, что работать на этом оборудовании некому, потому что специалисты еще не подготовлены, так об этом у управленца голова болеть не будет!

Сейчас уничтожаем, а потом долго, десятилетиями, будем восстанавливать. Да что там говорить… Огромное количество технологий мы уже потеряли. Это означает, что мы утратили огромное количество средств тех поколений, которые до нас открывали новые направления, создавали уникальные производства. Так, для того, чтобы производить мощные лазерные системы, были созданы технологии производства оптических элементов большого диаметра. Сейчас еще есть специалисты, которые знают, как это сделать, но мы уже не можем это повторить, потому что нет ни оборудования, ни возможностей, ни сил, ни средств. Мы пока понимаем, чем занимаются и какие проблемы решают наши коллеги за рубежом, есть надежда, что если появится финансирование, – мы сможем повторить их достижения и пойти дальше. Однако, если не будет ни денег, ни оборудования, да еще и пройдет катком по действующей системе РАН эта реформа, то в какой-то момент мы просто перестанем понимать смысл и результаты современных научных исследований. Очень хочется верить, что будет найден верный выход, чтобы вернуть России статус великой научной державы