Геннадий КИРЮШИН: «Я готов быть менее активным участником бизнес-процесса – стать инвестором». Председатель совета директоров СМАРТСа решил отойти от дел и заняться политикой

- Вы были среди первых, кто начал развивать частный бизнес в самарской связи, и проработали в этой отрасли практически всю жизнь. Почему вы решили уйти в политику?

- Говорить о моем уходе из связи пока рано. Сначала нужно пройти выборы. Кроме того, если стану депутатом, конечно же, проблемы отрасли, проблемы бизнеса останутся в сфере моих интересов. Изменится способ их решения, расширится поле деятельности, прибавится работы. Это меня не пугает, потому что я всю жизнь стремился к новому. Например, занялся в свое время принципиально новым и довольно рискованным делом - мобильной связью. Получилось.

Когда я освободился от оперативной работы в СМАРТСе, то сначала попробовал заняться общественной деятельностью. Сегодня я являюсь членом совета объединения "Деловая Россия", его координатором по ПФО и председателем регионального совета по Самарской области. Первый опыт показал, что работа получается, находит отклик. А политика... В ходе войны СМАРТСа с рейдерами я убедился, что если ты не занимаешься политикой, то политика займется тобой. Та беспомощность, которую мы проявили на первом этапе войны с "Сигмой", наивная вера в то, что если мы заплатили все налоги, то теперь нас обязаны защищать... Оказывается, никто ничего не обязан. Политическая система у нас выстроена так, что пока она достаточно эффективно работает только в одну сторону - защищает интересы государства А вот интересы бизнеса и граждан зачастую только декларируются. Представителям бизнеса, если они хотят, чтобы их дело было защищено, нужно более активно самим этим заниматься.

- В том числе. Скажем так чтобы создать работающие механизмы для его максимального развития. Сегодня на рынке у игроков неравные условия. Это полбеды, хуже, когда фактическими участниками конкурентной борьбы становятся государственные органы. Скажем, они начинают подыгрывать одним и мешать другим, всячески тормозя их развитие. Мы в полной мере испытали это на себе. Когда крупная фирма с оборотом в несколько сотен миллионов долларов может попасть под пресс, то что уж говорить о защищенности других, более мелких компаний. На них можно давить уже не на уровне федеральных органов - это могут делать муниципальные и областные власти.

-       Вступив в «Гражданскую силу", "Деловую Россию" вы оставите?

-          На мой взгляд, "Гражданская сила" является политическим выразителем интересов "Деловой России", всего предпринимательского сообщества. В программе «Гражданской силы" определены цели, которые близки "Деловой России". Например, "Гражданская сила" открыто говорит, что она будет действовать в интересах предпринимателей. Лозунг не новый, а где дела? Но что можно ждать от людей, которые, как правило, умеют только делить. А мы будем представлять тех, кто умеет зарабатывать, создавать рабочие места.

- Если вы будете избраны в Госдуму, то полностью отдалитесь от бизнеса? На кого вы оставите СМАРТС?

- Политикой заниматься в свободное от серьезного бизнеса время нельзя. Нужно будет выбирать. Если такой вопрос встанет, то я передам управление моими акциями СМАРТСа доверенному лицу и уйду с поста председателя совета директоров компании. Кто станет новым председателем, пока не думал. Но при любом повороте событий я без дела сидеть не буду.

- В настоящий момент рейдеры уже лишены тех позиций, от которых они отталкивались. Мы выиграли во всех судебных инстанциях дело по 5 акциям, благодаря которым они называли себя акционерами СМАРТСа. Есть еще суды по пакетам акций, на которые они претендуют, но там все еще более прозрачно и понятно. Они не являлись и не являются акционерами, так как суд (вплоть до Высшего арбитражного суда РФ) отказал им в претензиях на 5 акций компании. А раз так, они уже не могут претендовать и ни на что другое. Сегод ня рейдер не имеет уже даже формального права подавать какие-то иски и что-то требовать. Это сужает ему пространство для маневра Хотя у них, конечно, есть еще определенный арсенал мер, но пытаться добиться чего-то настоящего - это бессмысленно. Я думаю, они скоро и сами это поймут. Да и заказчику должен надоесть процесс траты денег.

- Что в такой ситуации могут предпринять рейдеры?

- Могут распространять клеветническую информацию против меня и против СМАРТСа, говорить о возможных судебных процессах, пытаться подорвать нашу деловую репутацию... Вот образчик их действий: рейдер нам говорит: "Давайте $65 млн, и все это прекратится". Из них $30 млн - это то, что они потратили на судебные издержки. Это называется шантаж. Мы говорим об этом правоохранительным органам, у нас есть свидетели этих требований, но нас почему-то не хотят слышать. Очень интересно знать, почему...

-           В настоящий момент у нас есть три варианта продажи акций компании. Среди покупателей - и российские, и зарубежные компании. Один из вариантов - это стопроцентная продажа, два других - продажа определенных пакетов акций. Какой из этих вариантов в итоге окажется наиболее интересным и подходящим, тот и будет принят. Но когда это произойдет, я пока сказать не готов. Сюрпризы в переговорах возникают нередко. Кажется, что все уже готово, а потом возникают новые обстоятельства и сделка откладывается. Но могу сказать, что мой выбор и продажа компании между собой не связаны.

- Будет, я уверен. Я планирую свободные деньги вложить в какой-нибудь телекоммуникационный проект.

- То есть вы готовы продать СМАРТС и начать связной бизнес с нуля?

- Нет, я уже готов быть более пассивным участником процесса - стать инвестором. В СМАРТСе я долго был единственным управляющим бизнес-процесса. Сегодня оперативной работой компании я уже практически не занимаюсь, работаю в основном над стратегическим управлением. Появились новые интересы, в частности, в политике.